Когда мы погружаемся в жизнь художника, мы замечаем, что он часто отмечается разными периодами (например, синий и розовый для Пикассо). Какие у вас были стадии творчества, как у парфюмера?

На моем первом этапе создания удача сыграла главную роль: я работал над аккордами, которые очень популярны в старой парфюмерии, и у меня также была возможность работать с крупными брендами, которые стремились к инновациям (например, сотрудничая с парфюмером Жаном - Луи Сьюзаком, который работал на Мориса Роджера). Затем я начал работать в нишевой парфюмерии: я чувствовал себя свободнее и сотрудничал с такими создателями, как Кристиан Астугевиэль и Памела Робертс. Я ещё не освоил свой стиль, но это было время некоторых прекрасных сотворений (Avignon, Sequoia, Timbuktu, Méchant Loup ...). Когда я стал независимым, я прошел еще более случайную фазу, хотя и более опасную, где я был свободен, как воздух! Наконец, момент выполнения: я умножил количество обонятельных композиций и работал с обонятельными структурами, которые сильно отличались друг от друга. Я создал очень простые духи с небольшим количеством сырья, а также ароматы, содержащие до пятидесяти ингредиентов. Плавность в процессе создания также увеличивается со временем.

Какие ракурсы вы используете сегодня в обонятельном творении?

Читаемость: я удостоверяюсь, что парфюм понятен на всех уровнях любому типу покупателей, где он неофит или знаток. Кроме того, я стремлюсь создавать ароматы, которые подходят для ношения, а не просто пахнут. Наконец, я ищу баланс между тремя золотыми правилами: летучесть, оригинальность, настойчивость.

Верите ли вы в то, что называется «обонятельная случайность»?

Да. Я считаю, что парфюмер должен использовать обонятельные случайности, чтобы усилить или сублимировать предыдущие разногласия, которые иногда являются результатом случайности.

Ваш парфюм Avignon от Comme des Garçons отметил историю нишевой парфюмерии своей передозировкой альдегидов. Какова была причина этого успеха, по вашему мнению? 

Этот парфюм содержит несколько обонятельных передозировок, но, возможно, именно альдегид C12 MNA был особенно отмечен публикой. Действительно, этот альдегид является идеальным усилителем самой ароматической ноты олибана.

Вы сотрудничали с несколькими парфюмерными домами, такими как Penhaligon's, Comme des Garcons, Naomi Goodsir, The Different Company и Phuong Dang. Чем этот опыт стал для вас уникальным?

Для каждого из этих опытов мне приходилось приспосабливаться к различным личностям людей, представляющих бренды. Например, сотрудничества с такими художниками, как Phuong Dang или Christian Astuguevieille были особенно успешными: эти художники наделены очень развитой эмоциональной чувствительностью и удивительной художественной смелостью.

Вы говорите, что любите близость и общение по запаху. Не могли бы вы рассказать нам больше?

Мне невероятно повезло в этом: я работаю с австралийскими, китайскими, вьетнамскими, английскими, итальянскими, испанскими, шведскими, американскими, немецкими, русскими и польскими создателями, и мне приятно осознавать, что духи - такой мощный универсальный язык. Благодаря парфюмерии мне удалось погрузиться в богатую вселенную одного из самых удивительных флористов в мире, Саския Хавекес (австралийка с голландским происхождением), или в контрастное воображение шведского дизайнера Яна Альгрена, напоминающее о Шведской дикой флоре.

Как вы стали парфюмером?

Я впервые научился говорить на «языке парфюмов». Очень важно иметь подход самообучения и усваивать ноу-хау, которым делятся мастера-парфюмеры, с которыми можно встретиться. Вот как я развиваю свой собственный стиль.

Кто был вашим наставником? Каковы его или ее самые красивые учения?

Моими крупнейшими наставниками были Доминик Ропьон, Жан-Луи Сьюзак и Мишель Альмарак. Каждый из них по-своему повлиял на мой подход и стиль. Основным уроком, который преподносят все три, было внимание к качеству сырья.